2010. МОИ ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ В САДОВОДСТВЕ И В
ЖИЗНИ
Часть 1
(первый вариант, написано в 2006 году, дополнено
зимой 2009-2010 гг.)
Садоводством я начал заниматься лет 18 назад,
вначале в небольшом саду родителей моей жены, в подмосковном поселке Большие Дворы,
что около Павлово-Посада. Заниматься мне этим делом там серьезно не давали,
землю занимали в основном картошкой и грядками, даже поливать не позволяли
нормально – воду экономили (при наличии водопровода). Да и развернуться по-настоящему
там было невозможно – под садом было всего не более 5 соток, и те в основном
заняты старыми огромными полуживыми деревьями. Не было возможности, как следует
удобрять деревья в саду – навоз достать было практически невозможно (совхозов
животноводческих поблизости не было – поселок был рабочий, Большие дворы, на
базе Павлово-Посадского льнокомбината), разве что брал по нескольку тележек у
соседа пару раз. А главное препятствие – ревниво-недоброжелательное отношение
со стороны «хозяев» к этому занятию – ведь фрукты потребляли и мы с семьей,
«дачники» (синоним «бездельники» в их терминологии, как здесь втайне относились
к горожанам, «претендующим» на их землю и блага «природопользователей»,
сельских аборигенов).
К тому же в то время я работал на «серьезном»
оборонном предприятии и заниматься садом мог лишь эпизодически, наездами, (и,
естественно, лишь «любительски»). А весной, в апреле, когда проводятся основные
работы в саду, я не приезжал – мог только на майские праздники, когда заставляли
«ишачиться» на картошке – вскопке вручную всего участка около 10 соток и
посадке самой картошки и грядок – когда было уже не до «баловства» с садом и
«прутиками», (как тесть презрительно называли саженцы). Так что на том, начальном
этапе, в моем первом «чужом» саду – я
лишь прошел начальную подготовку как
садовод любитель, успев натворить кучу глупостей и ошибок, (но и многому
научиться).
Например, прочитав, что можно вносить
внекорневую подкормку, опрыскивая листья растения летом – я облив их почти
неразбавленной мочевиной – естественно, что листья саженцев после этого
«сгорели» и облетели, и только к концу лета дали новые слабенькие нежные
листики. Когда делал прививки на поросль у пня старого вымерзшего дерева (что
уже большая глупость – ибо один прутик такой корень все равно на «потянет» и корень в течение пары лет
сгниет) – то, не имея садового вара, я замазывал концы срезанных черенков эмалевой
краской, к тому же ядовитой, цинковой (она каменела, и попадала под кору и
нарушала камбиевый слой). В посадочную яму, не имея перезревшего навоза и даже
достаточно хорошей огородной земли – наваливал гнилых досок, не выщелачивая –
хотя бы – при этом гашеной известью или меловой пушонкой. Покупал наугад все
новые сорта плодовых деревьев, что мне попадались, абсолютно без учета их зимостойкости
(в том числе слабозимостойкие сорта яблони типа Ренета Семиренко, Спартана, Лобо,
Мелбы, груши большинства сортов, особенно южных; вишню, черешню, абрикос и т.
п.), а также без учета устойчивости к парше, урожайности, вкусовых качеств
плодов. Без понятия экспериментировал с карликовыми и полукарликовыми деревьями
различных типов и конструкций (на карликовых вставках, на клоновых и сеянцевых
подвоях. И вообще много других глупостей по незнанию делал.
Но этот, примерно трехлетний, опыт (совместно
с интенсивным изучением «теории» по книгам) «дорогого стоил» и мне потом очень
сильно пригодился, когда «катастройка» в самом начале 90-х забросила меня в
отдаленную подмосковную деревню, где я решил всерьез, уже почти профессионально,
заняться садоводством (см. статью «Мой сад» /1/).
Соответственно
этапам моего жизненного пути, менялись и мои цели в садоводстве. Вначале
целью моей садоводческой «деятельности» было просто желание коренного
городского жителя, недополучившего
хронически с детства общения с природой и не наевшегося вдоволь плодов и ягод, став
взрослым и самостоятельным, скомпенсировать эти потери и испытать новые
ощущения от общения с природой, а также ее и своих рук плодами. Все же почти
все мы во втором-третьем поколении дети и внуки крестьян, и мои две бабушки и
один из дедов были крестьяне, и я горжусь сейчас этим, поскольку понял, что это
самая «творческая» и мирная профессия на земле, а значит, и самая «культуронесущая»
(но об этом здесь не место подробно рассуждать, см. мои «философские» работы на
этом сайте; сошлюсь лишь для «затравки» на авторитет Льва Толстого, Сергея
Кара-Мурзы, Игоря Шафаревича, и даже Солженицына, очень высоко оценивающих
крестьян и их мировоззрение).
Итак, вначале мне просто хотелось перепробовать
как можно больше сортов яблок, груш, слив, вишен, облепихи, смородины, малины,
крыжовника, фундука и др. плодово-ягодных культур, а также декоративных:
увидеть цветы сирени, жасмина, шиповника
и пр. пр. И при этом употреблять их с собственного дерева или куста в
своем саду. Тогда я и понятия не имел, как это все сложно и как трудно все это
вырастить в нашей зоне критического земледелия и запредельно критического
садоводства. (Это только один мой недалекий товарищ по работе, сам выходец из ближнего
Подмосковья, у которого в садике при частном доме от родителей росли пара
яблонь типа Антоновки и Штрейфлинга, заявлял, что «садоводство - это баловство»,
а «яблоки нечего не стоят», потому что «они сами растут». И что нижние ветки
надо обрубать, чтобы под яблоней можно было легко ходить и еще сажать картошку
и грядки (вместо того, чтобы ее удобрять и удалять под ней сорняки, чтобы дать
ей «раскрыться» полностью в своих возможностях и характеристиках /А.А./). И что «крестьянин – бездельник»,
потому что «он работает только летом, тогда как рабочий – круглый год». А на
самом деле летом крестьянин работает от зари до зари, в две смены, на износ, да
и зиму в деревне прожить радости мало, особенно если работать постоянно в
колхозе или лесхозе, на открытом воздухе, на морозе и под снегом, при
постоянной физической «ишачке», от такой жизни и выпить не грех; и потому в сорок лет мужик выглядит стариком,
гораздо старше своих городских сверстников – и вовсе не обязательно от того,
что пьет. Это хорошо подметил еще мой приятель по работе - выходец из нашей
деревни, где «сосватал» мне продающийся дом
15 лет тому назад – заметив, как быстро состарились его одногодки, оставшиеся в
деревне).
Это была моя первая цель. Но по мере
того, как я втягивался «с головой» в это увлекательнейшее дело – садоводство, мои
цели стали смещаться и расширяться. Смещаться в сторону теоретического изучения и
осмысления самой живой природы, которую являл собой сад и плодовое многолетнее
дерево, в частности, как его (и фауны вообще) вершина (а, в конечном итоге, и роли
самого садовода в процессе регулирования естественных природных процессов -
создателя более совершенной искусственной рукотворной жизни). Например,
чтобы понять, как функционирует плодовое дерево, взаимодействуют (и борются) его
элементы (листья, ветви, корни и крона), а также сами деревья в саду между
собой – потребовались знания всех дисциплин и областей, которые мне
посчастливилось получить за всю свою жизнь – от различных областей физики,
техники, математики, биологии и др. естественных областей науки и техники, до
социологии и философии. В результате долгих размышлений над изучаемой
литературой я пришел к необходимости создания физико-математических моделей
плодового дерева, которые могли помочь в ускорении испытаний деревьев и проверки
новых агроприемов (в частности, повышающих интенсификацию садоводства); самого процесса
изучения предмета студентами и начинающими садоводами любителями; а, в
«пределе», перейти от практических методов проверки к расчетным при помощи
модели (например, определения эффективности формы кроны, т. е. ее удельной
продуктивности – на единицу площади дерева или сада).
В
результате, на базе изучения физических моделей плодового дерева (а именно, т.
н. «пространственной» - созданной для определения влияния конструкции дерева на
его продуктивность; и т. н. «временной» - разработанной для изучения процессов
сезонного массо-энергетического обмена в многолетнем растении) я пришел (пусть
для себя) к открытию «коммунистических» законов интенсивного садоводства. А в конечном итоге, неожиданно для самого
себя, к пониманию смысла жизни, в широком философском смысле и высокого
предназначения человека, как венца природы (а именно – «наведения порядка» в
окружающем мире, организации «дикой» материи, концентрации «культуры» во всех
ее проявлениях и красоты мира, творческого созидания искусственной гармоничной
жизни без насилия и с разумным самоограничением, в гармонии человека с природой
и планетой). (Подробнее см. мои работы /…/ на этом сайте).
Это была вторая цель моей садоводческой
деятельности – теоретическое изучение вопроса, которое длилось 20 лет и
привело к более глубокому пониманию реальных физических процессов, происходящих
в плодовом дереве (многолетнем растении, являющемся вершиной растительного мира,
«фауны») и помогло в практической деятельности. «Без теории практика слепа».
Но и «без практики теория мертва». Поэтому, по мере того, как мой сад подрастал и разрастался (а сейчас вместе
с вспомогательными участками это около 40 соток под ручной обработкой из более сотни
взрослых,
в основном полукарликовых, деревьев
яблони, а также груши, сливы /прим. по состоянию на 2005 год, до морозной зимы
2005-2006 гг, к 2010 году их осталось десятка три, остальной сад на пересадке и
заполняется новыми молодыми саженцами/; и нескольких сот саженцев плодовых
деревьев разных возрастов – от 1 до 7 лет, а также нескольких сот кустов, и нескольких
тысяч кустов и рассады клубники), все больший акцент делался на практические работы по испытанию разных, в первую очередь перспективных, сортов плодово-ягодных
культур, с упором на выделение лучших по зимостойкости для нашей
зоны, урожайности (скороплодности, продуктивности, интенсивности),
устойчивости к парше и вредителям, товарности плодов и их вкусовым
характеристикам; причем при выращивании на клоновых/карликовых
подвоях или вставках, обеспечивающих наиболее высокие указанные параметры сорта
(таким образом, одновременно происходило и испытание самих клоновых подвоев
через их влияние на поведение привитого культурного сорта). А
также на получение опыта для наиболее эффективного, рентабельного и быстрого
выращивания надежных саженцев высшего качества – а именно:
- наиболее выносливых к подмосковному климату
в целом и почвенным условиям любительских садов, где исходно довольно
бедная, обычно простая «огородная» земля, (что – при примерно такой же
земле/почве в моем питомнике по выращиванию саженцев для реализации - должно
обеспечить максимально надежное приживление на новом месте после пересадки.) [Заметим,
что саженцы в «солидных» больших питомниках выращиваются
для скорости на «жирных», перекормленных азотом почвах («выгоняются» за один-два года), да еще
на мощных, 2-3-х летних, подвоях, и к тому же часто выкапываются для продаже
невызревшими, еще в середине сентября - и потому они имеют «рыхлую» структуру
тканей и, в результате, плохо переносят пересадку, особенно
в бедную почву (тем более что продаются довольно переросшими – высотой около
2-х м, при том, что лишены низких ветвей – отходящих на высоте ниже 70 см - и больший части
крайне необходимого листового аппарата, максимпльно приближенного к земле -
эти нижние ветки специально срезаются с целью
усиления роста саженца в высоту для облегчения его продажи и уменьшения
риска поломки широко растущих скелетных боковых ветвей при транспортировке. Но сам саженец-деревце при такой обрезке
нижних ветвей ослабляется. К тому же такие саженцы слабозимостойки)].
-
наиболее правильно сформированных, а значит - низкоштамбовых – т. е. обязательно
имеющих первый ярус скелетных ветвей (не менее 3-х) на уровне 40-60 см для
полукарликовых и 50-70 см для дусенов и сильнорослых деревьев, с тупыми углами
отхождения (не менее 50-60 градусов); с развитой, и, главное, хорошо выкопанной
(не обрезанной коротко) корневой системой, имеющей несколько скелетных корней и
много мелких корневых окончаний (у полукарликов – «мочалку»). Сила жизни
растения определяется, во-первых, отношением размера его корневой системы (с
учетом общего количества мелких корней), к величине надземной части саженца, а
во-вторых, отношением общей площади листового аппарата ко всей массе саженца,
содержащейся, в основном, в штамбе (и, в меньшей степени, в скелетных ветвях).
- наиболее подходящих конкретно для данной зоны (моего
сада) с учетом микроклимата местности, почв (глина, песок, болото –
низкие грунтовые воды, наклон участка, укрытость рельефом местности,
постройками или лесопосадками и т. п.). Здесь требовалось отобрать реально наиболее
неприхотливые, прежде всего зимостойкие или обладающие хорошей
восстановительной способностью сорта,
очень критично относясь к литературным и прочим источникам информации, часто
очень субъективной и дающей завышенные характеристики. Трудность заключалась в
длительности «натурных» чисто природных испытаний, поскольку естественные
условия разнятся в отдельные годы и не управляются – их можно только
статистически изучать и предусматривать.
Испытания
на зимостойкость шли по нескольким направлениям – как в саженцах на
уровне земли, на разных подвоях и участках, так и привитые в кроне деревьев
других сортов и на разной высоте. Последнее также позволяло ускоренно получать
плоды и проводить испытания на их качество и урожайность сорта. Плоды
оценивались по внешнему виду (нарядность, устойчивость к парше, размеры, одномерность)
и вкусу (в основном, с любительской и личной шкалой оценки – т. е. выше
оценивались более сладкие, разнообразные, твердые). Оценивалась также интенсивность
сорта (регулярная и высокая урожайность, скороплодность, быстрый рост самого
дерева при ограниченных его максимальных генетически-определенных размерах во
взрослом состоянии, т. е. компактной естественной кроне), лежкость плодов (особенно в естественных
условиях хранения – без холодильника - при «перевисании» в зрелом виде на
дереве или в лежке под ним при осыпании, а также собранных плодов во дворе в
ящиках, без использования холодного подвала), естественная форма кроны
(углы отхождения ветвей, габариты).
К
сожалению, (как я убедился
впоследствии на собственном «горьком» опыте) отличных сортов - для нашей северной зоны
садоводства - полностью удовлетворяющих нормальным требованиям грамотного потребителя
– очень мало, большинство обладает важнейшими недостатками, резко
ограничивающими возможности их использования, а именно, они в массе
недостаточно: зимостойки, урожайны, устойчивы к парше и вредителям, а плоды
их лежки, нарядны, крупны и одномерны, товарны, вкусны; деревья имеют
плохую форму кроны (острые углы отхождение ветвей, громоздкая или непрочная крона
и пр.) и имеют некоторые другие
недостатки.
Результаты этой многолетней неблагодарной (в
смысле «бесплатной») работы отражены в моем «классификаторе сортов» плодовых
деревьев /4/. Испытания проходили в процессе выращивания саженцев для себя и
предполагаемой продажи, все покупалось за свои кровные деньги - причем в период нашего крайнего бедствования
на грани выживания, «безработицы»: подвои, привои, готовые саженцы новых – для
меня - сортов; потом доращивалось по нескольку лет, за это время гибло и
повреждалось от грызунов, снежного наста, морозов, весенних заморозков,
обломов, отбраковывалось из-за плохого вкуса и других плохих характеристик
сорта, с запозданием – иногда на много лет - выявленных после его прививки,
поскольку сорта часто покупались наугад из-за отсутствия какой-либо фильтрующей
предварительной информации. Всего в испытаниях участвовало около 400 сортов
плодовых деревьев разных видов, но большинство выбыло гораздо раньше финиша –
получения плодов – просто оказались недостаточно зимостойки и вымерзли; поэтому
полной проверки, достаточной для вынесения им положительного или отрицательного
моего «вердикта» для перспективного использования в данной зоне - многие сорта
так и не прошли, «сойдя с дистанции», тем более что для этого требуются более
масштабные испытания на многих деревьях, а я их проводил только на одиночных и/или
даже отдельных ветках, плюс на саженцах.
Сейчас корректирую данные по зимостойкости
плодовых деревьев по результатам прошедшей морозной зимы 2005-6 гг, резко
сбрасываю по полбалла, а то и по баллу (по пятибалльной шкале ТХСА Сусова В. И.,
обещал ему весной 2007г сделать эту работу и дать свои данные, поскольку у нас климат тяжелее, чем в Москве, морозы
этой зимой достигали 47 градусов, как сообщил мне глава местной администрации.
Странно, что у меня не все вымерзло, а многие яблони так и неплохо плодоносили
на следующий год (например, мой дорогой Юный натуралист, который прекрасно перенес
зиму и хорошо плодоносил; более того, с той зимы плодоносит ежегодно уже три
года, хотя вступил в активное плодоношение довольно поздно; зато теперь пережил
многие деревья-ровесники, которых пришлось вырубить и раскорчевать за последние три
года /прим. осени 2009г/). Еще больше
пострадали груши и сливы (в ту морозную зиму 2005-6гг и оттепельную «гнилую»
последующую, 2006-7 гг, когда после длительной двухмесячной оттепели в декабре
– январе к февралю вдруг ударили сильные морозы) многие деревья целиком
вырубил, не дожидаясь восстановления некоторых, не полностью погибших, но
сильно подмерзших. (И правильно сделал, т. к. многие деревья после сильных
подмерзаний погибают в последующие два-три года, не успевая восстановиться, как
указывает Сусов в своей книге /1/).
Прим. В начале 2010 г. собираюсь написать и
дать на этот сайт данные по наблюдениям за садом в сезоне 2009 года, когда мною
впервые или повторно было проверено довольно много новых и известных сортов, по
яблоне, груше, сливе и алыче (русско-китайской сливе). / /.
Итак, получение практического опыта
рентабельного выращивания качественных
саженцев – это была третья моя цель. Надо сказать, что, хотя такой определенный
опыт я и приобрел, но выращивать достаточно быстро и рентабельно саженцы в
реальности пока так и не смог до настоящего времени - из-за отсутствия
возможностей и средств, хотя теоретически все понятно, что надо для этого
делать в нашей зоне и условиях, чтобы максимально использовать все возможности
природы, климата, почвы, и самого человека-садовода. (Собственно, главные выводы
очень просты – надо закладывать максимально плодородные искусственные почвы на
глубину не менее полуметра по всей площади сада и до 1 м в посадочных ямах;
обеспечивать оптимальный водный и воздушный режим почве и кроне путем полива,
прополки, мульчирования и ее облегчения рыхлыми компонентами, песком и дренажем;
а также предельно использовать прямое солнечное и, по возможности, отраженное излучение
в оптическом и тепловом /инфра-красном/ диапазонах, сажая деревья на просторе и
с подсолнечной стороны строений, а также создавая деревья с компактными и
уплощенными, хорошо освещенными кронами.)
И только
теперь, в последние два-три года, в 2007-9 гг, (после раскорчевки и пересадки
предыдущего старого сада из 15-20 летних полукарликовых деревьев яблони,
груши и слив, сильно поврежденных в
морозную зиму 2005-6 гг или состарившихся, «переросших» - и особенно нынешней
осенью 2009 года, при закладке новых
грядок-«школок» под саженцы и лунок под новые деревья, а, по возможности, и почвенного
слоя по
всей площади садового участка на местах раскорчеванного сада) – мы стали
делать глубокую предварительную обработку земли, на глубину минимум 50-60 см, а
в лунках – до 80-100 см, внося на дно - до половины глубины - траву, компост, а
выше – готовую плодородную землю с большими дозами минеральных и органических
удобрений. Потому что только при
таком, искусственно созданном, глубоком плодородном
слое – необходимом фундаменте многолетней растительной жизни - могут расти
сильные саженцы и максимально быстро. В ТХСА, в своем саду, В. И. Сусов
ежегодно, в течение нескольких десятков лет, завозил по 5 тонн органических
удобрений на сотку, рассыпая верхним слоем. Мы же удаляем подпочвенный нижний
грунт (песок), глубиной см 20-30, (заменяя его плодородным слоем), чтобы не
изменять уровень земли под окружающие участки, заданный плиточными дорожками,
забором, домом; и к тому же у нас нет такого количества зрелого навоза, чтобы
просто посыпать им сверху и поднимать весь участок на десятки см.. Но даже мы, при наших скромных возможностях,
за 18 лет внесли на участок (40 соток) около 120 тракторных телег навоза по 3-4
т (не считая компоста из травы, еще в несколько раз больше). К тому же сама
глубокая обработка земли, обеспечивающая доступ живительного кислорода и тепла
от «горения» компоста в нижних слоях способствуют обогащению и
самовосстановлению почвы с участием микроэлементов из окружающей среды,
атмосферы (метеоритная пыль, углерод, азот, вода, перемещающиеся почвенные
насекомые и микроорганизмы). Наконец, ручная прополка травы – несколько раз за
лето, совместно с одновременным мульчированием приствольных участков – тоже
способствует максимально полному сохранению удобрений, влаги и наиболее
эффективному их использованию по прямому назначению (для роста деревьев, а не травы
под ними в первую очередь). Поэтому смею предполагать, что наш ручной уход при
указанном количестве удобрений приближается по эффективности к тому, что
осуществляется в Мичуринском саду ТХСА.
Следует заметить и огромную важность
обеспечения максимальной освещенности всех листьев деревьев и особенно саженцев,
(имеющих затяжной рост) - поскольку жизненная сила саженцев определяется не
размером и массой их элементов (листьев, веток, штамбика) и величиной их
прироста за сезон, а величиной содержания и прироста находящейся в них энергии,
которая поступает, прямо или косвенно – от солнца, через прямое (и обратное от
окружающих предметов) излучение плюс через тепловой контакт со средой (нагретым
воздухом, почвой). По наблюдениям
некоторых авторов, плохо освещенные ветви деревьев могут совсем не давать
прироста и тем более плодов (особенно это касается таких солнцелюбивых культур,
как, например, груши).
Примечание 2009-10 г.
Отмечу важный момент постепенного изменения
направления моих испытаний: если на первых порах (почти до конца 90-хх гг) основной
моей целью было выделение наиболее зимостойких сортов (и их
проверка на качество плодов и урожайность на собственных взрослых деревьях), то
в
последующие годы (в последние 10 лет) все больший акцент стал делаться
на испытания наиболее ценных по плодам и урожайности («интенсивности») сортов,
и, прежде всего, имунноустойчивых - на пределе пригодных для нашей зоны –
в основном выведенных в более южных районах страны, где находятся главные «школы»
садоводства (орловской Седова Е. Н.- ВНИИСПК, белорусской Белорусского НИИ
плодоводства, а в эту осень, наконец-то, добрался и до тамбовской/мичуринской
– ЦГЛ
- коллекции новых сортов). При этом самый большой интерес у меня (пока) вызвали
прекрасные «имумунники» орловской селекции, которые были настоящим «прорывом» в
моем саду, в наибольшей степени приближающиеся к «идеальным» сортам яблони,
поскольку талантливый многоуважаемый Е. Н. Седов очень правильно выбрал приоритеты
в развитии отечественного «яблоневодства» (с грушами орловской
селекции я знаком много меньше, в основном по причине их общей относительно
невысокой зимостойкости для моей зоны, но после того, как перешел на
многосортовые деревья-саженцы и начал
прививать не очень зимостойкие сорта с крону зимостойких, таких, как, например,
селекции
ТХСА, /Чижова С. Т., Сусова В. И, Матушкина А. Г./ то решил – в самое
последнее время - заняться и ими поосновательнее): внешний вид плодов (что
почти обязательно включает высокую устойчивость к парше, относительно
крупный размер, привлекательную окраску); их высокие вкусовые качества; хорошую
для данного срока созревания лежкость, особенно в естественных условиях (обычно
сочетающуюся с твердостью плода); обязательно высокую интенсивность сорта
(среднюю урожайность, скороплодность, отсутствие регулярности плодоношения,
общую продуктивность); при достаточной зимостойкости (для зоны
выведения и большей части зоны промышленного садоводства России).
[Хотя,
помимо испытанных сортов ВНИИСПК, МГУ, ТХСА, НИЗИСНП, Белорусского
НИИП, ЦГЛ и др. источников, также очень хотелось бы поближе
познакомиться и с сортами садоводческих школ из более суровых климатических мест
страны, в частности, попробовать новейшие сибирские сорта, отличающиеся
высокой зимостойкостью, при очень хорошем вкусе – выведенные на базе
Бельфлер-Китайки и сибирских мелкоплодных зимостойких сортов - и вполне удовлетворительных
размерах, в среднем по 80-90 г, а максимальный до 140 (типа Баяны,
Толуная и др.), полученные в НИИ садоводства им. М. А. Лисавенко на
рубеже второго и третьего тысячелетий - на основе скрещивания Сибирской
дикорастущей яблони – Сибирки, с европейскими и местными культурными сортами,)
/11, см. статью «Крупноплодные сорта
Сибири», И. Исаева, газета «Ваши 6 соток», №22, 2009/. Интересны новые уральские сорта (например, Краса
Свердловска, полученная на опытной Свердловской станции по садоводству, и др.);
а также очень перспективные клоновые карликовые и полукарликовые подвои
Оренбургского института плодоводства и виноградарства, которые мне повезло
достать для испытаний благодаря Росточкову Леониду Николаевичу,
работающему в Росагропроме); сорта казахские (Казахский рубин, Заря Ала-тау и
пр.), поволжские (самарские, татарские), ленинградские (Балтика и др.),
брянские (выведенные на Кокинском опорном пункте ВСТИСИП,
например, груши Брянская красавица – изумительный сорт, только что проверил! -
и Мальвина зимняя). Особенно я неравнодушен к самарским сортам, поскольку Самара
– это моя вторая родина - по матери, и потому стараюсь всегда приобретать
для испытаний черенки этих сортов яблони, груши, сливы, такие, например, как Спартак,
Кутузовец (яблони), Самарянка, Куйбышевская золотистая, Самарская красавица,
Жигулинка и пр. (груши); сливы – например, Жигули, Волжская красавица, и даже Татарский великан за кампанию. Но относительно
плохие сорта из проверенных – на мой взгляд, по сравнению с другими - для коллекции
все равно не оставляю].
Такой мой сдвиг интересов – от особо зимостойких сортов
к особо привлекательным по плодам и продуктивности - объясняется несколькими причинами.
Во-первых, как я недавно понял, так свойственно
делать всем профессионалам – преодолевать максимальные трудности для достижения
максимальных целей и результатов, прокладывая дорогу другим. Все садоводческие
школы России, (как северной страны, где климат на пределе «проходит» для
садоводства) стремятся, в качестве основной цели, получить наилучшие по
качеству плоды для своей зоны, при достаточной (удовлетворительной)
зимостойкости, (обеспечиваемой, заметим, при хорошем профессиональном уходе) и
лишь отдельные ученые специально занимаются выведением или испытанием
особозимостойких сортов, придавая этому параметру важнейшее значение (например,
мой учитель Сусов В.И.; или Чижов С. Т. по грушам; Петров, Черненко, и
некоторые другие), поскольку, в
принципе, по общим соображениям экономичности и рациональности, малоэффективно создавать
слишком большой, избыточный запас прочности по климату в расчете на его сравнительно
редкие (раз в несколько лет, обычно более 10) неблагоприятные выбросы (морозные
зимы и пр.), ценой потери основных параметров яблони, определяющих ее
продуктивность и качество плодов (внешний вид, размер, вкус). Вот и мне в последнее время гораздо
интереснее получать ежегодные отличные урожаи великолепных - по вкусу и
внешнему виду – «иммунных» плодов (пока в основном орловской селекции, но планирую
и белорусской, и ЦГЛ и др. «школ») - если только не «напарываешься» на морозную
или оттепельную зиму, да «заморозную» весну; чем выращивать зимостойкие, но с заведомо
худшими плодами, медленно растущими, относительно малоурожайными и менее
скороплодными (менее «интенсивными»), но высокозимостойкими сортами (такими,
например, как, например, Зимняя медуница, Коричное, Грушовка московская,
Северный синап и др.). Т. е. я готов рисковать своим трудом ради получения в
своем саду максимальных результатов по качеству плодов и его интенсивности/продуктивности
(а деревья, тем более карликовые, раз в 10-15 лет можно и пересадить, когда они
выпадают, вымерзают - для меня так это даже хорошо, поскольку появляется новое
пространство в саду для его развития, а уж саженцев для замены, еще лучших сортов
– у меня всегда хватает в резерве, на очереди только и ждут своего часа).
К тому же зимостойкость можно сильно повысить
хорошим уходом за деревьями (см. книгу Сусова В. И / /), что и делают
профессионалы, когда рассчитывают достаточную зимостойкость деревьев, выводят
новые и районируют сорта.
|
